Энергетическая политика вокруг Таджикистана

Поводом для недовольства стало заявление Медведева о том, что гидро-энергетические станции в Центральной Азии должны строиться с учетом интересов всех соседних государств. Россия, по словам главы государства, «воздержится от участия в подобных проектах, если не будет согласия всех сторон».

Конфликт между странами Центральной Азии связан с тем, что Таджикистан и Киргизия, находящиеся выше по стоку трансграничных рек, планируют построить ГЭС, которые существенно сократят поступление воды на посевные площади в Узбекистане. Россия намерена участвовать в проектах по строительству станций, как в Таджикистане, так и в Киргизии.

В Таджикистане усмотрели в словах о необходимости «учитывать интересы всех государств», лоббирование интересов Узбекистана. «Мы удивлены несоответствием выступления Медведева в Ташкенте и его заявления, сделанного в ходе визита в Душанбе», – отметили в таджикском МИД.

Между тем жители регионов Таджикистана, как отмечает информационное агентство «Central Asian News», в последнее время получали электроэнергию всего несколько часов в сутки. Лишь жители Душанбе могут пользоваться электричеством до 15 часов в сутки. По какой схеме им будут давать свет в условиях ужесточения лимитов, не уточняется.

Виновником сложившейся ситуации таджикские энергетики считают Узбекистан, который с 1 января 2009 года прекратил транзит туркменской электроэнергии в Таджикистан. Узбекская сторона ссылается на аварию на подстанции. В Душанбе эту версию подвергают сомнению. Так, первый замминистра энергетики Таджикистана Пулод Мухитдинов, которого цитирует ИА «Central Asian News», заявил, что никакой аварии на подстанции не было.

Собственные возможности Таджикистана в выработке электроэнергии ограничены. Запасов воды в водохранилище крупнейшей в стране гидроэлектро-станции (Нурекской ГЭС), по словам Мухитдинова, хватит только до середины февраля.

Между тем, ситуация дефицита электроэнергии для Таджикистана парадоксальна. Это видно, если рассмотреть энергопотенциал Таджикистана. Таджикистан наряду с Киргизией относится к «верхним» странам Центральной Азии, контролирующим истоки главных водных артерий региона. Поэтому энергетический потенциал двух республик имеет много общего – его основу составляет гидроэнергетика. Однако на долю Таджикистана приходится более значительная часть регионального водостока, в связи с чем его энергетические ресурсы заметно выше. В Таджикистане формируется 53% стока рек бассейна Аральского моря – Сырдарьи и Амударьи, а Киргизии – 25,1%. При этом Таджикистан контролирует 70% общих гидроэнергетических ресурсов Центральной Азии, тогда как Киргизия – 21%. О значении гидроэнергетических ресурсов для Таджикистана говорит тот факт, что в структуре топливно-энергетического баланса республики они занимают более 90%.

По запасам гидроэнергетических ресурсов Таджикистан находится на восьмом месте в мире, а по их величине на душу населения и территории – на первом. Общий гидроэнергетический потенциал республики оценивается в 527 млрд. кВт/ч, технически возможный к использованию – 202 млрд. кВт/ч, а целесообразный с экономической точки зрения – 172 млрд. кВт/ч. Тем не менее, сегодня он используется всего на 6,5%. Основу энергетики Таджикистана составляют гидроэлектростанции, расположенные по рекам Вахш, Пяндж и Сырдарья. Только энергетический потенциал Вахша по оценкам энергетиков составляет 45 млрд. КВт/ч. На Вахше расположена крупнейшая гидроэлектро-станция Таджикистана – Нурекская ГЭС мощностью 3 тыс. МВт. Кроме того, на реке действуют и менее мощные электростанции – Байпазинская (600 МВт), Головная (240 МВт), Перепадная (29,95 МВт) и Центральная ГЭС (15,1 МВт).

Несмотря на огромный энергетический потенциал, потребности Таджикистана в электроэнергии за счет собственных ресурсов удовлетворяются только на 50%. Во время гражданской войны 1992-1997 гг. многие гидроэлектростанции республики перестали работать, и производство электроэнергии сократилось более чем на 70%. Многие населенные пункты страны до сих пор не имеют электричества. Кроме того, при выработке электроэнергии Таджикистан испытывает те же проблемы, что и Киргизия. Республике, не имеющей значительных запасов нефти и газа, электроэнергия в больших количествах нужна зимой, а расположенным ниже по течению рек Узбекистану и Туркменистану – для орошения полей летом. В результате вырабатываемая летом электроэнергия не находит применения, а зимой ее не хватает.

В советский период в бассейне Вахша было начато строительство Рогунской ГЭС, а также Сангтудинской ГЭС-1 и ГЭС-2, которые должны были полностью решить энергетические проблемы республики и осуществлять поставки электроэнергии в другие регионы СССР. В соответствии с проектом, установленная мощность Рогунской ГЭС должна составлять 3600 МВт, Сангтудинской ГЭС-1 – 670 МВт, а Сангтудинской ГЭС-2 – 220 МВт. Однако в условиях гражданской войны и глубокого экономического кризиса начала 1990-х гг. строительство всех электростанций было остановлено. После завершения конфликта завершение строительства Рогунской и Сангтудинских ГЭС стало для руководства Таджикистана своего рода «национальным проектом», призванным решить если не все, то многие социально-экономические проблемы республики. Однако миллиардных затрат, необходимых для окончания строительства, Таджикистан позволить себе не может. Для достройки ГЭС пришлось искать внешних инвесторов, главными из которых на сегодняшний день являются Россия и Иран.

В октябре 2004 г. в ходе официального визита в Таджикистан президента России В. Путина было подписано межправительственное соглашение об условиях участия Российской Федерации в достройке Сангтудинской ГЭС-1, а также соглашение между правительством Таджикистана и ОАО «Русский алюминий» о достройке Рогунской ГЭС. Кроме того, было подписано соглашение между министерствами энергетики Таджикистана и Ирана о достройке Сангтудинской ГЭС-2. Для сдачи ее в эксплуатацию иранская сторона планировала выделить 180 млн., а таджикская – 40 млн. дол.

Наиболее близкой к завершению на сегодняшний день оказалась Сангтудинская ГЭС-1. Строительство станции, начатое еще в 1986 г., возобновилось в апреле 2005 г. Ее акционерами являются РАО «ЕЭС России» и правительство Таджикистана, которым принадлежит, соответственно, 75 и 25% акций. Стоимость проекта оценивается в 800 млн. дол. 20 января 2008 г. состоялась торжественная церемония запуска первого энергоагрегата станции. Пуск агрегата был произведен на три месяца раньше графика, что оказалось как нельзя кстати в условиях острого энергетического кризиса, вызванного крайне холодной зимой 2007-2008 гг., когда электричество в дома жителей республики подавалось всего на один-два часа в сутки. Мощность первого энергоагрегата Сангтудинской ГЭС-1 составляет 167,5 МВт. На полную мощность электростанцию планировалось запустить к концу 2008 г. Но по данным пресс-службы ОАО «Инженерный центр ЕЭС» пуск последнего - четвертого агрегата гидроузла теперь намечен на конец марта 2009 г.

Реализация проекта Рогунской ГЭС оказалась пока не столь удачной. В соответствии с соглашениями 2004 г. ее достройку должен был осуществлять «Русал», намеревавшийся использовать электроэнергию для обеспечения ею «Таджикского алюминиевого завода», который «Русал» намеревался приобрести. Однако в течение нескольких лет правительство Таджикистана так и не решилось продать завод, который по данным на 2006 г. обеспечивал 75% экспортных доходов страны. Кроме того, между «Русалом» и правительством Таджикистана возникли разногласия по поводу высоты плотины. Если «Русал» настаивал на варианте высотой 285 м., то таджикская сторона – 385 м., что, по ее мнению, позволило бы вырабатывать 13,4 млрд. кВт/ч. в год. Помимо экономических аналитики отмечали и политические причины затягивания проекта – в строительстве Рогунской ГЭС не был  заинтересован Узбекистан. Именно необходимость учитывать мнение Узбекистана сдерживала, по мнению экспертов, достройку станции, которая позволит Таджикистану контролировать водоснабжение «нижних» государств Центральной Азии. Однако теперь переговоры об участии РФ в строительстве жизненно важной для страны Рогунской ГЭС практически зашли в тупик. Как жалуются в Москве, Таджикистан последовательно отвергает предложения России, которая в обмен на финансирование и доводку проекта требует не менее 51% акций будущего предприятия, указывает «НГ». А «Коммерсантъ» предполагает, что в этих условиях президент Таджикистана Эмомали Рахмон решил пойти на дипломатический демарш и тем самым подтолкнуть Москву к серьезным переговорам, но Москва восприняла таджикскую ноту не как приглашение к диалогу, а как резкий и необоснованный выпад. Возможно, еще и потому, что после переговоров в Ташкенте достраивать ГЭС явно не с руки, а просто отказаться неудобно. Зато Иран проявил заинтересованность в деле завершения строительства Рогунской ГЭС и, скорее всего, Иран будет достраивать ГЭС.

В 2011 г. планируется завершить строительство последней станции Вахшского каскада ГЭС – Сангтудинской ГЭС-2, которое уже финансируется Ираном. В соответствии с межправительственными соглашениями, в течение 12,5 лет после ввода в эксплуатацию станция будет находиться в собственности Исламской Республики Иран, после чего перейдет правительству Таджикистана. Электроэнергию, которая будет вырабатываться на Сангтудинской ГЭС-2, планируется использовать для снабжения наиболее энергодефицитной области страны – Согдийской (бывшей Ленинабадской).

Помимо этого, китайская компания Tebian Electric Apparatus (TBEA), известный в мире производитель электротехнического оборудования по передаче, преобразованию и распределению электроэнергии, намерена реализовать в Таджикистане три проекта: компания готова построить в Душанбе теплоэлектроцентраль мощностью свыше 200 МВт и Нурабадскую ГЭС-1 на реке Хингоб в Центральном Таджикистане мощностью 200 МВт, а также реконструировать трансформаторный завод в Курган-Тюбе. Стоимость строительства одной только ТЭЦ оценивается в $30 млн., а сроки строительства – 18-20 месяцев. В свою очередь министр энергетики и промышленности Таджикистана Гул Шерали сообщил журналистам, что взамен Таджикистан обязуется предоставить китайской компании одно из горнорудных месторождений на Памире.

Введение в строй Рогунской ГЭС, Сангтудинской ГЭС-1 и ГЭС-2 приведет к увеличению производства электроэнергии в Таджикистане в два раза – с нынешних 16 до 31-33 млрд. кВт/ч в год. Это позволит не только удовлетворить внутренние потребности Таджикистана, но и начать экспорт электроэнергии в Афганистан, Пакистан, Иран, Китай, Казахстан и Россию, улучшив социально-экономическое положение республики.

Однако нельзя не заметить, что «гидроконфликт» с участием России – это не единственная проблема в отношениях РФ с Таджикистаном, который еще недавно считался в России союзником едва ли менее «образцовым», чем Армения. Теперь, однако, отношения стремительно ухудшаются, в немалой степени из-за нежелания России пресечь террор ультранационалистов против таджикских гастарбайтеров. Крупный дипломатический скандал разгорелся между Москвой и Душанбе в канун нового года. Все началось после жестокого убийства близ поселка Жабкино в Московской области 6 декабря 20-летнего гражданина Таджикистана Салохиддина Азизова. По данным таджикского МВД, с начала текущего года 80 граждан Таджикистана были убиты на территории РФ. Численность трудовых мигрантов из Таджикистана, работающих в РФ, составляет по независимым оценкам около миллиона человек, а при небольшом населении и тесных родственных связях Таджикистана это означает, что положение гастарбайтеров касается в Таджикистане практических всех семей.

Тогда МИД Таджикистана отправил ноту в российское посольство. «Правоохранительные органы России проявляют инертность в реагировании на участившиеся преступления в отношении граждан Таджикистана на почве ксенофобии», – говорилось в документе. Примерно в том же ключе было большинство публикаций в местной прессе.

Но тут вмешалось посольство РФ, которое не нашло ничего лучше, чем направить в адрес МИД Таджикистана ноту протеста, призвав внешнеполитическое ведомство разобраться в фактах освещения таджикскими СМИ проблемы ксенофобии в России. По мнению дипломатов, публикации не только носят «искажающий» и «тенденциозный» характер, но и открыто критикуют действия российского правительства.

Отметим: реагировать на оценки и комментарии в СМИ пребывания для диппредставительства – это само по себе нонсенс. Но, как видно, российские дипломаты слишком привыкли к «управляемым» СМИ у себя на родине и потребовали, чтобы официальный Душанбе разобрался с журналистами.

Источник в МИД России в беседе с корреспондентом «Труда» попытался сгладить конфликт: мол, СМИ «перегнули палку», но когда дипломат стал повторять излюбленные лозунги нацистов, что, дескать, мигранты совершают в три раза больше преступлений, чем это происходит в отношении них, в Душанбе это вызвало понятное возмущение. А журналисты выразили недоумение, по какому принципу посольство России составляло черный список СМИ.

Словом, конфликт, без сомнения, значительно глубже и серьезнее, чем вопрос о строительстве ГЭС. Более того, все происходит на фоне активизации США в соседнем Афганистане, и Вашингтон уже ведет диалог с Душанбе о «транспортном обеспечении» военных грузов.

Помимо США, внешнеполитическую активность в отношениях с Таджикистаном проявляют и страны ЕС. Об этом свидетельствует визит Рахмона в Брюссель в феврале нынешнего года. Безусловно, наряду с экономическими интересами свой политический интерес в Таджикистане, как и во всей Центральной Азии, имеет Китай. Наконец, Иран пытается играть самостоятельную роль, хотя бы регионального лидера. Проще говоря, расстановка сил в регионе меняется, и Россия для Таджикистана – уже не единственное окно в мир. Но в Москве этого, похоже, не поняли.

Выводы:

1) Таджикское руководство действительно ищет на стороне новых покровителей. Военная и политическая зависимость Таджикистана от России все еще существует. Но Кремль, будучи излишне уверенным в зависимости региона, судя по всему, не предлагает никаких долгосрочных проектов сотрудничества, выгодных Таджикистану. Таджикское руководство не придумало ничего умнее, чем искать себе новых хозяев среди стран, имеющих стратегические интересы в Центральной Азии. Из числа этих стран США, которые, мня себя мировым лидером, хотят использовать Таджикистан как военный плацдарм на подступах к Афганистану и возможно даже построить там свою военную базу. НАТО давно использует аэродромы страны как перевалочный пункт. Кроме того, все эти страны имеют идеологическую подоплеку в сотрудничестве с Таджикистаном, что выгодно отличает их от России. Они и в дальнейшем будут предлагать проекты идеологической обработки народов Центральной Азии в демократическом духе. Китай, будучи экономически мощной страной, вероятно, проявит себя и как сильная военная держава в этом регионе. Хотя идеологической альтернативы от него ожидать не стоит. Что касается Ирана, то, не смотря на внешнее противостояние империализму США, ничем им не угрожает. Например, США поручили Ирану контролировать шиитские движения в Ираке, которые в реальности стали союзниками оккупационных войск. Скорее всего, Иран и в дальнейшем будет иметь экономический и политический интерес в Таджикистане, но политическое сотрудничество едва ли пойдет дальше разговоров о союзе двух «фарсиязычных» государств, в лице Ирана и Таджикистана, но без упоминания об исламской основе. Что касается таджиков, то они, как и другие народы центральной Азии, являются не хозяевами, а заложниками положения. Богатство и геополитическое положение страны использует в своих интересах правящая верхушка, продавая это иностранным хозяевам. Самих людей вынуждают уезжать из страны и продавать свой труд на кабальных условиях. Но спрашивается, решат ли новые «партнеры» проблемы Центральной Азии?

2) У ситуации есть шариатское решение. Во-первых, что касается ресурсов, то согласно хадису Пророка (с.а.с.): «Люди являются совладельцами в трех вещах: в воде, огне и пастбище». Таким образом, водные и энергетические ресурсы центральной Азии являются достоянием всех народов, живущих в ней. Но воспользоваться по закону этими ресурсами, народы могут, лишь убрав искусственные границы, которые их разделяют, и, преобразовав свое общество на новой идеологической основе. Во-вторых, чтобы убрать эти границы и предложить политическое единство народам Центральной Азии, необходимо привести их к идейному единству на основе исламской акыды. Затем уже исламское общественное сознание приведет к действиям, способствующим утверждению в Центральной Азии такой политической системы, которая в корне преобразует жизнь общества на основе законов Аллаха